Психические расстройства, прошлое и настоящее

Шизофрения в буквальном переводе означает «раскалываю рассудок». В истории психических расстройств всегда было противостояние между эмпирическим и мистическим объяснением этого явления. Тысячи лет врачи и ученые спорили с теологами и метафизиками по поводу диагностирования и лечения психически больных. Были моменты в истории, когда последнее слово было за эмпиристами, тогда лечение подразумевало выявление причины расстройства, и психоз лечили, как обычную болезнь, например, рак или диабет. Но цивилизация приходила в упадок, а мистики и шарлатаны набирали силу, и в итоге лечение превращалось в извращения и садизм.

Психические заболевания в древности



Самые древние трактовки психических заболеваний говорят о суеверном отношении к странному поведению людей. Сумасшествие считалось проклятием, которой было наложено злыми силами или даже самими богами. Эдип получил свое наказание за инцест, король Саул сошел с ума, отказавшись следовать необходимым ритуалам. Из книги Самуила 16:14:

«Но душа Господа покинула Саула, а злой дух, посланный Господом, беспокоил его».

Идея того, что психическая болезнь была послана человеку за какой-то моральный проступок и от нее можно избавиться путем экзорцизма, превалирует в Библии. В Евангелии Иисус дважды изгоняет демонов из одержимых в свиней, которых потом сбрасывают с обрыва. Похожая история связана и с греческим героем Гераклом, которого сводит с ума жена Зевса Гера, а также Агамемнон, которого сам Зевс лишает разума.



Несмотря на суеверное отношение, все-таки были попытки создать систематический подход к лечению психологических расстройств. Гиппократ, имевший репутацию одного из самых умных людей своего века, объявил мозг местом, где рождаются мысли, тем самым противопоставив экзорцизм и телесные наказания, и при этом продвинул нетрадиционную идею, что подход к лечению должен быть связан с симптомами, представленными пациентом. Он все-таки промахнулся, когда разделил мысли Пифагора о гуморальном дисбалансе и целительном эффекте клизмы и кровопускания, но, учитывая, что почти никто не поддерживал его точку зрения в то время, он сумел предвосхитить открытую впоследствии связь между мозгом и телом и разработал беспрецедентный подход к лечению психических расстройств.



Естественно, что власти идею Гиппократа не признавали, за исключением Галена, который считал сумасшествие болезнью, вызванной внешними причинами. Платон, к примеру, считал, что сумасшествие это не только наказание, но и замечательная вещь:

«Сумасшествие, если считать его даром небес, это тот канал, по которому мы получаем благословение, наши прародители, которые дали вещами имена, не видели в нем ни позора, ни упрека; иначе они бы не связывали его с именем благороднейшего из искусств, искусства предсказания будущего, и не назвали бы его «маниакальным искусством». Поэтому согласно свидетельству наших предков, сумасшествие благороднее, чем трезвый взгляд на вещи, сумасшествие идет от бога, в то время как рассудительность – черта человека».

Платон, Федр.

Медицинское объяснение проблемы было еще далеко, и ему было не суждено процветать в увядающей древности. Римский врач Кельтий, который жил во времена Августа, отрицал естественные причины болезни, при этом склонялся к религиозному объяснению. И следующие 1500 лет христианства люди также придерживались этого объяснения.

Средневековье



Цивилизация, которая осталась от Римской Империи, начала разваливаться к концу пятого века, когда на территории западной империи началась междоусобица. В этой атмосфере не могла развиваться ни медицина, ни систематические исследования, а лечение психических заболеваний сводилось к шарлатанству или жестокому наказанию. Все это происходило на протяжении тысячи лет, когда церковь контролировала Западную Европу, при этом не признавая материалистического подхода к пониманию человеческого разума.

В Средние Века снова начали использовать трепанацию, окунание в холодную воду или даже публичные избиения, а многие психически больные были вынуждены сидеть в подземельях без намека на лечение. Уже в конце этого периода времени открылась печально известная Вифлеемская королевская больница. Без конкретных медицинских знаний и методов, так называемые врачи этой больницы, которую местные прозвали Бедлам, садили пациентов на безовощную диету, в качестве лечения использовали клизмы, с буйными пациентами, или «заключенными», как их называли, справлялись при помощи цепей и силы.



Бедлам построили на месте средневековой сточной трубы, а в местных домах очень редко присутствовали такие удобства, поэтому местные жители довольно часто заходили в больницу справить нужду. Деньги, выделяемые на операции, использовались не по назначению, продукты, которые предназначались пациентам, часто к ним так и попадали, т.к. работники предпочитали их продавать. А те, у кого не было денег, вынуждены были голодать.

Небольшая передышка: принцип нестеснения (отсутствие мер принуждения).



Условия, созданные в Бедламе, как и в других «притонах» в Англии и Америке, вызвали резкое изменение отношения к лечению душевнобольных. К примеру, существовало мнение, что одним из аспектов лечения была смена обстановки в лучшую сторону. В связи с активностью квакеров, которые весь прошлый век пытались противостоять судам над ведьмами и весь следующий век боролись за отмену рабства, на смену жестокости пришло безнасильственное лечение психических заболеваний.

Философия этого подхода была следующей: «поступай с другими так, как бы ты хотел, чтобы поступали с тобой». Пациенты располагались в просторных комнатах, далеко от городов, где они могли отдохнуть, побыть наедине с собой. Их хорошо кормили. Те обязанности, которые были под силу пациентам, они выполняли сами, например, подметали полы или присматривали за садом. Также приветствовались посещения больных членами их семей. Этот метод лечения вскоре был заимствован и в США, где в 19 веке построили десятки таких учреждений.

Упадок принципа нестеснения



Но все это было слишком хорошо, чтобы продолжаться долго. В некотором роде, безнасильственный метод был жертвой своего успеха. Так как у 65 % пациентов наблюдалась ремиссия (что являлось очень хорошим показателем, даже для нашего времени), этот метод стали считать панацеей от каждой социальной болезни, что привело к росту количества пациентов в каждой стране, что приняла данный метод.

К сожалению, законодатели некоторых штатов США не чувствовали необходимости инвестировать в учреждения, которые были заполнены уже практически до предела, например, в Филадельфии и Бостоне, поэтому самые важные аспекты принципа нестеснения – личное пространство и персональное внимание – было невозможно соблюдать в переполненных клиниках. Более того, принцип нестеснения стали рассматривать как способ борьбы с преступностью. Если тот факт, что в комнате, рассчитанной на двух человек, жили пятеро, еще имел место быть, но представьте, что среди этих пятерых были три шизофреника, грабитель и насильник. Постепенно к концу 19 века такие больницы стали переполненными сумасшедшими домами, которые они изначально должны были заменить.

Евгеника



У принципа нестеснения, который имел религиозные основания, был и противник. Пытавшиеся модернизировать понимание психических заболеваний врачи стремились положить конец кровопусканию и подобным методам, которые все еще использовали в психиатрических больницах. Их заботой было поставить систему здравоохранения на твердые научные основания.



Это, конечно же, было бы очень даже хорошо, если бы не тот факт, что медицина в то время была в той стадии развития, когда только появилась мысль о микробной теории болезней, а шарлатаны (простите, мануальные терапевты) были в почете. Ближе к концу столения Френсис Галтон, родственник Чарльза Дарвина, по-другому интерпретировал теорию своего именитого кузена и создал термин «евгеника» для описания одной масштабной идеи, которая была в его голове.



Существовало мнение, что психические расстройства появляются в результате слабой зародышевой линии, и что «врожденный идиотизм» может быть побежден с помощью стерилизации. Эта идея была настольно всеобъемлющей, что 30 штатов взяли ее на вооружение. Таким образом, в США существовали законы обязательной стерилизации психически больных в начале 20 века. Америка хорошо помнит дело 1925 года, которое получило название «Бак против Белла». Девочка по имени Кэрри Бак, находящаяся на воспитании в приемной семье, была отправлен в госпиталь для душевнобольных в Вирджинии, после изнасилования то ли братом, то ли отцом, а возможно и обоими. Не было известно, кто являлся отцом ее ребенка. Мать Бак была признана душевнобольной, что было довольно выгодно приемным родителям девочки, который отправили ее в госпиталь для душевнобольных, чтобы спасти репутацию семьи. (Но этот факт был открыт позже).

По закону Вирджинии Кэрри Бак могли выпустить на свободу только после стерилизации. Это дело способствовало созданию прочной юридической базы для законов о стерилизации. В итоге около 30000 американцев подверглись принудительной стерилизации, в основном темнокожие, индейцы или бедные белые. И это продолжалось до Второй Мировой войны.

Современные подходы



Современные подходы к лечению психических больных начали развиваться во времена Содружества Виргинии, когда психбольных стали подвергать стерилизации. Методы стали новее, лучше и ужаснее, и настало время отправить шарлатановот евгеники в небытие и заменить их новыми шарлатанами. В это время бытовало мнение, что любую проблему со здоровьем можно решить при помощи электричества, поэтому многие врачи экспериментировали с электрошоковой терапией. В отличие от современной подобной терапии, с легкой электрической стимуляцией, что помогает при лечении депрессии, в то время пациентов регулярно воздействовали гигантскими дозами электрического тока. Это считалось большим прорывом после эпохи использования инсулиновой шоковой терапии, которая существовала ранее, когда шизофреники получали такую дозу инсулина, что они на несколько дней впадали в диабетическую кому.

Также популярным методом лечения была судорожная (шоковая) терапия, когда использовали, например, препарат метразол, который вызывал припадки до хруста в костях, который продолжались часами, что в итоге приводило к тому, что пациенты, как зверьки, прятались в углу и дрожали при виде иглы. К счастью, в 1940х и 50х годах появились более гуманные методы, а именно лоботомия. В общем, она ничего особо не лечила, но кусочки льда, помещаемые в мозг пациентов (чаще всего женщин) не могли не охладить их. К 1952 году в США провели более 20000 процедур лоботомии.



Все это более менее закончилось в 1956 году, когда Пфайзер получил разрешение использовать хлоропромазин (под брендом Торазин) в лечении шизофрении. Торазин ранее использовали, как транквилизатор для лошадей, пока одна светлая голова не решила испытать его на психически больных пациентах. Это еще было до появления правила «информированного согласия», поэтому эксперименты проводили без информирования и одобрения. Результаты оказались многообещающими, хотя позже выяснили, что при приеме антипсихотических средств (Торазин, Халдол и другие) организм пациента со временем становится устойчивым к их действию. На этой стадии психотические припадки у пациентов становились более странными и зачастую становились насильственными.



Тем не менее, антипсихотические (невролептические) средства были лучше, чем ничего, особенно по сравнению с тем, что они заменили, поэтому их используют и по сегодняшний день. Однако отголосок времен «принципа нестеснения» вновь прозвучал в 1970х. После того, как по закону всех психически больных на западе должны были переводить на амбулаторное обслуживание, появилась новая социальная группа, вся их жизнь проходила между больницей первой медицинской помощи и тюрьмой, и так снова и снова. По состоянию на 2014 год четверть бездомных в Америке страдают каким-то психическим заболеванием.



Да уж, по сравнению со средневековой практикой сжигания ведьм, мы далеко ушли.