Фото автора.
На дворе стояла звенящая тишина. Трава и стоящие на ней машины были покрыты сантиметровым инеем. На улице ощущался хороший мороз.
Ради интереса я дошел до прудов, что находятся прямо за домом, в пятнадцати метрах. Так и есть, все во льду! Пять селезней, прижавшись друг к другу, мирно дремали на торчавшей изо льда коряге, спрятав клювы под крыло. Прошлогодняя пара, жившая у нас под присмотром, принесла потомство, теперь их очередь радовать глаз и охотничью душу!
Не тревожа спящих птиц, удаляюсь обратно в дом будить Дениса. Четырнадцатилетний парень смышлен, ловок, трудолюбив, любознателен, а самое главное, по уши влюблен в охоту! Смотря на него, вспоминаю себя в его возрасте. Жаль, что его отец не смог поехать с нами! Сидит дома, со сломанной рукой, по телефону узнавая у сына подробности прошедших охот.
— Пора! — толкнув в плечо, бужу спящего Дениса. Он тут же одевается и выходит во двор. Деды остаются дома. Им нужно поменять лопнувшую полуось на УАЗе. Заведенный заранее джип почти оттаял от инея. Загружаем в кузов подсадную утку, переносной шалаш, ружье и выезжаем в угодья.
На светящемся циферблате часов 4.12, но уже довольно светло. Стоило бы поторопиться! Попадающиеся по дороге озерца сверкают ледяным панцирем. Ничего не остается, как ехать к речке. Возможно, все селезни с окрестных болотин и разливов соберутся именно там?
Вот она, речка Лахость. Оставляем в низине машину и, взяв все необходимое для охоты, выдвигаемся вдоль речки к тихой заводи. Ставим шалаш, маскируем и, выпустив Катерину, замираем в томительном ожидании.
Подсадная утка, словно заводная, разразилась чередой страстных осадок! Непрерывные квачки, словно пулеметная очередь, разрывали морозную тишину, но ни один зеленоголовый селезень не отозвался!
Ждем еще пятнадцать минут и переезжаем на новое место. Заросшая ивняком низина, затопленная талой водой, всегда была пристанищем для уток. Правда, сейчас все было сковано сантиметровым льдом и блестело хрустальным инеем в лучах восходящего солнца.
Ставим шалаш между ивовых кустов в трех метрах от замершей воды. Пробиваю лед, устраивая полынью для Катерины. Высаживаю утку на воду. Занимаем с Денисом места в шалаше, посматривая в бойницы.
На этот раз подсадная утка молчит. Берусь за манок. Теперь моя очередь притвориться «страстной обольстительницей» и попробовать приманить на выстрел зеленоголового кавалера. В морозной утренней тишине раздались первые квачки.
«Кря, кря, кря» — эхом разносится по застывшему разливу звуки манка.
«Кря, кря, кря-кря-кря» — даю осадку, приглашая селезней, затаившихся в мерзших в лед кустах. Вдруг Катька вторит мне чередой осадок! Попались-таки на мою уловку, шельмецы! Приближающееся нежное жвяканье заставило сердце забарабанить в груди и прижаться к бойнице шалаша, чтобы увидеть подлетающих крякашей!
Пара селезней вынырнула из-за кустов и, сделав круг над разрывающейся в осадке Катькой, камнем упала на лед, в пятнадцати метрах от шалаша!
— Дениска, готовься! — шепчу напарнику, не отводя взгляда от севших на лед селезней. Молодой охотник дрожащими руками пытается просунуть одностволку в бойницу, цепляясь антабкой за ее края. Между тем любвеобильные селезни, смешно скользя по льду, помчались к зовущей их утице, обгоняя друг друга!
Неожиданно громко грянул выстрел. Первый ухажер остался лежать на льду, не добежав до Катьки двух метров, а второй отлетел в сторону и сел за кустом в двадцати метрах. Подсадная испуганно притихла, посматривая в сторону лежащего на льду битого селезня.
«Вступаю в переговоры» с горе-любовником, заменяя Катерину. Но настороженный селезень лишь отзывается в ответ, не спеша под выстрел. Снова подсадная утка в унисон со мной дает череду осадок, предупреждая о появлении еще одного ухажера!
Пролетев над шалашом, он садится на соседней заводи в сорока метрах за нами. Продолжаем звать кавалеров дуэтом, и это срабатывает!
Улетевший дальше селезень приземляется на нашу заводь рядом с уцелевшим в парном забеге счастливчиком.
В солнечных лучах, отраженных от хрустального льда, зеленоголовые франты в пепельных пиджаках с фиолетовыми манжетами и бурыми воротниками выглядели ухоженными, знающими себе цену богачами! Мол, если хочешь большой и чистой любви, иди сама…
Десять минут взаимных приглашений ни к чему не привели. Селезни остались на своих местах, скрываемые кустом ивняка, стоящим у шалаша.
— Денис, ты их видишь?
— Нет.
— А я вот вижу хорошо и одного и другого! В щели между веток стрелять — не самый лучший вариант! Но попробую!
Затаив дыхание, беру на мушку ближнего селезня. Снова одолевают сомнения, стоит ли стрелять между веток, но, отогнав их, давлю на спусковой крючок. Грохот выстрела поднимает селезней на крыло. Слежу за полетом своего визави, не веря в промах! Наконец, сложив крылья, он падает на краю заводи, ударяясь о лед!
— Фу, пронесло! — облегченно выдыхаю я.
— Вот видишь, Денис?! О чем я и предупреждал тебя! При такой стрельбе очень большой шанс получить подранка! Это в первый и в последний раз! И ты не жадничай! Лучше отпусти без выстрела, чем мучиться угрызениями совести за бесцельно загубленную жизнь! Хорошо?
— Хорошо! — ответил дрожащим то ли от возбуждения, то ли от пробирающего нутро холода голосом мой напарник.
— Ну что, поманим?
— Поманим! — сжимая курковую одностволку, улыбнулся в ответ Денис.
Снова берусь за манок. Не проходит и десяти минут, как отзывается дикуша, сопровождаемая своим кавалером. Они делают круг, но садятся за кустами в тридцати метрах от нас. Катька вступает в наш «разговор», слыша голоса утиной пары. Наконец, утки не выдерживают и, поднявшись из-за кустов, летят на Катькин голос.
— Приготовься! — шепчу молодому охотнику, наблюдая за полетом утиной пары.
— Хорошо! — взволнованно отвечает он, взводя курок ижевки.
Утка первой приземляется на лед перед Катькой. Селезень пытается сесть следом за ней, но уходит на вираж, чего-то испугавшись. То ли битого селезня, лежащего именно там, куда он хотел сесть, то ли еще чего-то. Катерина в любовном угаре строчит осадки как из пулемета!
Дикая утица, прижавшись ко льду, удивленно смотрит на раздухарившуюся товарку. Наконец, сердце селезня достает очередная страстная осадка, и он садится на лед, напротив шалаша! Гулкий раскат ружейного выстрела ставит жирную красную точку в сегодняшней прекрасной охоте!
Поздравляю счастливчика с полем, читая в сверкающих глазах восторг и неуемную юношескую страсть, живущую в каждом настоящем охотнике!
Ну что же, братья! В нашем полку прибыло!
