Не велик я день родился, тыном железным я оградился, пошел я к своей родной матушке, к родному батюшке, и ко всему роду и племени; загневалась моя родимая родушка, ломали мои кости, щипали мое тело, топали меня в ногах, пили мою кровь.
Солнце мое ясное, звезды светлые, небо чистое, море тихое, поля желтые, все вы желтые, все вы стойте тихо и кротко, и смирно, так бы были тихи и смирны, и кротки моя родимая матушка, родимый батюшка, весь род и племя, во все дни, во все часы, в нощи и полунощи; как пчела поноску носить, так бы родимая матушка, родимый батюшка, весь род и племя плодили добрые словеса за меня родного, раба Божьего (имярек); как воск горит и тает от лица огня, так бы таяло и горело сердце у родных моих; как лебедь по лебедке тоскует, так бы мой род и племя все тосковали по мне, своем родном рабе Божьем (имярек); как студенец льет воду по все дни, так бы текло сердце рода и племени у всех по мне, по рабу Божьему (имярек); как дверь к косяку притворяется, так бы мои словеса к роду и племени притворялись, по все дни, по все часы, и в ночь, и в полдень, и полночь.
