Отзвучало многоголосьем бабье лето с кричащими стаями сбирающейся на пролет к югам разномастной птичьей мелкотни, отцвело желто-багряной листвой, как пришедшие ночные заморозки минусовые, враз поменяли пейзажи округи. «Оскелетиваться» стали древа и кусты лиственные, зарыжели травы на луговинах, и нечасто встретишь на них еще не потерявшую цвет лекарственную ромашку…

А душа моя с телесным подспорьем уж движется к ближней от дачи лесопосадке. Невелико то насаждение, каких-то полтора километра по длинке от дороги к пруду да в пять рядов посаженных вперемешку с белой акацией пирамидальных тополей. Но древесное то пространство, размежающее поля и хранящее их от суховеев и бесснежья, привлекает меня по поздней осени особо. За грибами предзимними стопы свои туда направляю. На рядовки и вешенки пришла самая что ни на есть добычливая для ценителя тихой охоты пора.

…Люблю наедине общаться с природой, всматриваться и вслушиваться в ее таинства, пытаться как-то осознать их и применить к человеческому бытию, но вот грибосбор всегда провожу не в одиночестве. Потому что цель главная моя — гриб отыскать, а уж срезкой и отправкой в лукошко его пусть занимается спутник по промыслу. Таким уж и является на протяжении тридцати со многими годами моя сподвижница — женушка.

…Идем с ней в паре по соседним междурядьям стволов. Нелегко отыскать укрытые тополиной, золотом отливающей в отблесках солнца листвой, семейками живущие рядовки. Плотен слой подстилки, скрывающей, а зачеред утепляющей и позволяющей взрастать в холода… Но приспособился, на то есть у меня особый «прибамбас» — палочка-выручалочка, а попросту — длинный посох. Им и приподнимаю вспучившуюся, поднявшуюся под натиском «прущего» гриба листву, а при обнаружении оного отдаю первенство любимой супруге.
Нелегок поиск, листвой накрыло припочвенник кучно, за час с полведерка восьмилитрового заполнить сумели. А солнце, не впредь летнего, к закату клонится, тени наводит, и на знатный сбор уж и рассчитывать не приходиться.

Что сотворить? Порешили обоюдно дойти до пруда, не раскапывая ускользающих от взора рядовок, а посмотреть, не наросли ли от недавно пролившейся небесной влаги в заветных местах шампиньоны.

Замыслам нашим не суждено было сбыться по причине приподнесшего дар рукотворного обрывочка леса. Наткнулся я на ствол усыхающего тополя с облепившими его вешенками. Матерыми, дух естества природного за метры источающими. Спиралевидно от надкореньев до двухметровой высоты «вылезли» из тополевого «субстрата» грибочки. От малых, с ноготок размером, до увесистых, сцепившихся в одно целое гроздей, в полрукотворный обхват. Тела их, налитые осенней сыростью и подсвеченные лучами низко зависшего светила, коричневато-блескучими шляпками придавали хозяину дереву сказочный образ…

Гриб, собрат его, одноназванец, что на прилавках магазинов присутствует, ни в жисть с ним по вкусовым качествам не потягается. Взросший на воле, в чреве своем простор ее и запахи несет…

Отличилась и спутница, через несколько светлостволий наткнулась на новую колонию гриба…

Были б с тележкой, так полную и набрали бы — вешенки наросло так много, только на две пары рук с корзинками и ведерками их было излишне. Да то и к лучшему — зрелый гриб не испортят и морозы, так что за повторным грибосбором можно вернуться в декабре и даже в январе. У нас такой опыт уже имеется.