Как США накорябали России лендлиз

Помощь, оказанная России во Второй Мировой Войне западными союзниками, всегда учитывалась неоднозначно. Мы говорили, что войну выиграли сами. Союзники в свою очередь говорили, что их вклад в победу был решающий. Поэтому давайте разбираться.

Суть претензий турбопатриотов СССР к пресловутой помощи запада уныло однообразна. «А вот они нам не дали того-то». Или дали, но плохое. Или дали, но поздно. Или дали, но всё равно мало.

На самом деле всё это так, но всё это имеет объективные причины. Поздно дали потому, что не верили в нашу способность достаточно долго противостоять фашистам. И ещё нас очень сильно на тот момент не любили. Дело в том, что когда наша плохо обученная армия застряла на линии Маннергейма, товарищ Сталин очень разозлился. Свою злость он сорвал на мирных жителях Финляндии, устроив бомбёжки жилых кварталов Хельсинки. В результате чего перед самой войной мы израсходовали ПОЧТИ ВЕСЬ свой скудный запас бомб — и выставили себя людоедами перед западной «общественностью». Соответственно эта самая общественность была сильно настроена против того, чтобы русским давали военную помощь — особенно эти самые бомбы. А ещё в результате тех бомбёжек американцы даже за деньги перестали продавать нам заводы по производству авиационного бензина. Соответственно мы остались и без бензина для самолетов.

Ещё надо учитывать, что Соединённые Штаты Америки в начале войны были, так сказать, наблюдателями, и они не видели смысла снабжать чем-либо (особенно бесплатно) Советский Союз, с которым были в очень натянутых отношениях. Присоединение к Советскому Союзу трёх прибалтийских государств, война с Финляндией и оторванный кусок Румынии произвели за океаном очень плохое впечатление.

А ещё мы покусились на святое для американцев понятие «частной собственности». Вы будете смеяться, но во время освобождения западной Украины от поляков, у жены американского консула украли десять чемоданов всякого барахла. Американцы тут же отправили нам запрос о судьбе чемоданов. А мы, не имея возможности определить, кто же из «освободителей» погрел руки, вместо того чтобы за счёт государства свозить бедную женщину на шопинг, и в дальнейшем покупать заводы по производству бензина, просто сильно нахамили Госдепартаменту США в ответном письме.

Ускорить начало поставок нам помогли только японцы, которые напали на американцев. И, как ни странно, нам помог Гитлер, который зачем-то объявил войну Соединённым Штатам. Но это произошло уже несколько после того, как танки немцев докатились до Москвы.

Плохое оружие нам давали потому, что хорошего особо-то у Запада и не было. Английские танки до конца войны были сущим недоразумением, а американских в начале войны вообще практически не было в значимых количествах. Отдать нам «спитфайры», которые прикрывали Англию, англичане тоже не могли. Поэтому и поставляли первое время всякое барахло. Помогло ли оно нам на первом этапе войны? Думаю, что практически нет.

А вот про то, что барахла дали мало, на это существует версия, что дали бы больше, но НЕ НА ЧЕМ БЫЛО ВЕЗТИ. У нас торгового флота практически не было. Английского и американского тоже катастрофически не хватало. Поэтому и была разработана программа по массовому выпуску кораблей типа «Либерти».

Корабли были угловатые и невысокого качества, но очень технологичные. Бригада из туповатых негров могла собрать такой корабль за двадцать четыре дня. Естественно, некоторые пытались сделать это быстрее. Рекорд получился впечатляющий — корабль с нуля собрали за четверо суток с копейками. То есть в понедельник начали, а в пятницу после обеда уже бухали. Всего за несколько лет выпустили две тысячи семьсот таких кораблей, более сотни из них нам то ли подарили, то ли дали на время войны, но то, что суда этого типа плавали под советским флагом — это факт.

Буквально все авторы-аналитики слёзно переживают, что американцы нам не поставляли тяжелые бомбардировщики. А зачем они нам были нужны? Германские тылы и без нас бомбили. А у нас, по-моему, и бомб не было. Я так и не смог найти данных по производству бомб нашей промышленностью за время Великой Отечественной Войны. А мы же в курсе, что в нашей стране тайну обычно делают там, где нечем похвастаться.

Главной причиной отсутствия бомб был жуткий дефицит взрывчатых веществ. До конца сорок третьего года в СССР не смогли использовать очень небольшой (по американским меркам) довоенный запас корпусов авиационных бомб. Просто нечем их было снаряжать.

Вот тут и стоит вспомнить про узкие места нашей военной промышленности. Посмотрите для начала вот на эту диаграмму:

Ощущаете уровень пипеца могучей советской промышленности?

Маленькое техническое отступление. Основание танковой башни представляет собой огромный подшипник, вокруг которого находится не менее огромное зубчатое колесо (зубчатый венец, за который механизм горизонтальной наводки крутит башню). От диаметра этого подшипника напрямую зависит калибр орудия, которое можно разместить в башне, и размер самой этой башни. Так вот, во всём Советском Союзе было всего ДВА СТАНКА, которые позволяли изготавливать погон башни, который мог бы выдержать отдачу орудия калибра восемьдесят пять миллиметров и выше. Оба станка работали на выпуск танка КВ, а позднее ИС. Танк Т-34 получил большую башню с 85-миллиметровой пушкой только после получения третьего станка. Так что СУ-85 и СУ-100 мы делали не от хорошей жизни.

Ещё мы от союзников получили много броневого проката для производства танков. Потому что даже его нам катастрофически не хватало.

Вообще к январю сорок второго года от нашей промышленности осталась ровно половина. Очень сильно пострадало производство пороха и взрывчатых веществ. От трёх заводов по выпуску алюминия остался один — самый маленький на Урале. Выпуск алюминия требует огромного количество электричества. Поэтому заводы располагались на Днепре и Волхове возле электростанций. А потом туда пришли немцы. Наша страна за время войны произвела 263 тысячи тон алюминия а от союзников получила 328 тысяч тонн. То есть минимум половина наших самолётов были из американского и канадского алюминия. К тому же алюминий входил и в состав новопридуманных взрывчатых веществ.

А вот с этими веществами у нас была полная задница, как, впрочем, и с выпуском пороха. К осени сорок первого года осталось всего пятнадцать процентов до военного производства. Часть заводов была захвачена фашистами или взорвана, часть находились на платформах по пути в Сибирь.

От союзников мы получили 325 тысяч тонн взрывчатых веществ. При пересчёте на снаряды калибра сто пятьдесят два миллиметра получается чуть более пятидесяти четырёх миллионов снарядов. Были и сами снаряды — в неимоверном количестве 473 миллионов. Правда, снаряды были в основном маленького калибра, в основном для автоматических зенитных и противотанковых пушек. Ну и самих пушек мы получили 5800 противотанковых и 8200 зенитных. Вроде не сильно много — но мы сами автоматические зенитные пушки почти не выпускали.

Правда, при этом мы, как полные идиоты, выпустили примерно шестьдесят тысяч мощнейших автоматов ВЯ-23 (Волков-Ярцев) в калибре двадцать три миллиметра — но поставили их на довольно дурацкие штурмовики. Для чего это было сделано, не вполне понятно — против пехоты слишком мощно, против танка почти бесполезно (что и показали испытания на полигоне ГРАУ в 1941-1942 году). А примени мы эти автоматы в зенитном варианте — могли бы сбить ВСЕ низколетящие самолёты противника.

Кстати, довольно очевидной идеей является установка двух ВЯ-23 на зенитном лафете на базу устаревшего танка Т-26. Получившаяся зенитная самоходка могла бы сопровождать колонны войск и боевой техники, и оказывать поддержку войскам в наступлении против легкой бронетехники. Да ладно две — хотя бы одну такую пушку на устаревший танк, и уже было бы дело, особенно в начале войны. Но хрен вам — их упорно ставили на Ил-2, где они все и сгинули.

Что касается пороха, то ТРИДЦАТЬ процентов пороха в советской гильзе было от союзников. Причём они поставляли наиболее современный нитроглицериновый медленно горящий порох, применяемый для орудий с большой начальной скоростью снаряда. У нас с производством этого пороха были большие проблемы. До войны производили всего семь тысяч тонн в год. В сорок четвёртом году подняли производство до сорока шести тысяч. Вроде и немало — но если посчитать, то этого количества хватит всего на девять миллионов выстрелов для стомиллиметровой пушки. И это за весь год. Для сравнения — в сталинградской наступательной операции потратили тридцать миллионов выстрелов, в курской пятьдесят миллионов.

Самый большой завод по производству танков расположился на территории самого большого в мире вагонного завода. Вагоны, естественно, там выпускать прекратили. Завод по выпуску паровозов остался в Харькове, куда пришли немцы. Паровозы мы тоже делать перестали. В статистических данных, правда, написано, что за время войны в СССР произведено восемьсот паровозов, но девяносто восемь процентов этого количества изготовлено в январе — августе сорок первого года. Союзники поставили нам 1 981 паровоз и 11 155 вагонов и платформ. То есть по железным дорогам мы ездили за счёт союзников. А бывший вагоностроительный завод в это время дал примерно ТРИДЦАТЬ процентов всех танков Т-34.

Грузовики мы делать не прекратили, но выпустили немногим более двухсот тысяч. От союзников получили четыреста двадцать тысяч. Плюс несколько десятков тысяч знаменитых легковых джипов. И сами понимаете — американский и российский грузовик это две большие разницы, полуторка против шеститонки играет слабо. Было поставлено ещё 8700 тракторов, использовавшихся как артиллерийские тягачи, и 7185 бронетранспортёров. Часть из них была плавающими.

Между прочим, обратите внимание на FWD SU COE cab-over-engine 4X4 5-6 ton truck — вам ничего не кажется знакомым в этом фордовском полноприводнике, разработанном для десантников из морской пехоты? Да-да, это шишига.

Что касается авиационного бензина, то его в Советском Союзе не было от слова «вообще». То, на чём летали наши самолёты — назвать авиационным бензином нельзя. В первую очередь от этого страдали конструкторы двигателей, которые не могли себе позволить задать проектируемым двигателям большую степень сжатия. С отсутствием авиационного бензина во многом связаны истерические попытки сделать авиационный двигатель дизельным. Справедливости ради надо признать, что несколько тонн авиационного бензина высочайшего качества было произведено в самодельном самогонном аппарате практически на коленке профессорским составом одного института. На этом бензине Чкалов летал в Америку.

Как я уже писал, заводы по производству авиационного бензина нам до войны не продали, как совершившим преступление против мирного населения. После этого господин Солонин удивляется — почему в первые дни войны, имея много самолётов, летали мы катастрофически мало. А просто не было у нас ни бомб, ни бензина, ни бронебойных снарядов больших калибров (хотя последнее и не относится к авиации, но показывает уровень оборонного планирования). И это не мои домыслы. Так, по отчетам наркоматов в сороковом году спрос на авиационный бензин марки Б-78 удовлетворялся на ЧЕТЫРЕ процента. Не думаю, что в сорок первом что-то сильно изменилось в лучшую сторону. Для справки — Чкалов в Америку летал на бензине марки Б-130 (что бы это не значило, но по сравнению с Б-78 впечатляет).

Так вот, союзники срочно стали поставлять нам как сами заводы по производству авиационного бензина, так и само горючее. Посчитать, что мы сделали сами и что нам дали союзники — сложно, поскольку кроме самого авиационного бензина они присылали нам СВЕТЛЫЕ БЕНЗИНОВЫЕ фракции. Не вдаваясь в подробности добычи и переработки нефти, надо просто понять — нефть «вообще» и нефть, из которой можно сделать бензин высокого качества (особенно в те годы) — это две большие разницы. Так вот, союзники присылали кроме самого авиационного бензина ещё и высококачественную заготовку для производства авиабензина. Ну и, конечно, нас сильно выручила исконная русская традиция под названием «бодяжить» — смешиваем отличный американский и плохой российский бензины и получаем хорошего середнячка. Но в среднем получается, что союзники обеспечили СОРОК процентов авиационного горючего.

И это еще далеко не всё, это я только начал вам раскрывать глаза на роль и значение западных поставок в СССР.